Гарри Гаррисон Абсолютное оружие • Аудио-рассказ

Карел Чапек. Исповедь Дона Хуана • Аудио-рассказ

Ги де Мопассан. Прощай!

Джон Уиндем. Колесо • Аудио-рассказ • фантастика

Единственное зло - это страх. Не забывай этого.

Герман Гессе: Волк • Аудио-рассказ

Мигель Анхель Астуриас. На ступенях портала. • Аудио-фрагмент

Конец 80-х прошлого века. Книжный магазин. В руках книжица в мягкой обложке небольшого формата. Экзотическое имя автора, нетиповое название "Синьор Президент"... но буквально первые же строки заворожили морем звуков, вихрем красок, запахов, и почти физическим ощущением погружения в чернеющую пропасть под названием диктатура. Аналогичная пропасть того, прошлого века, существовала в жизни моих дедов и родителей, свой гниловатый след она проложила и в жизни моего поколения. А сегодня, в настоящее время эта диктатура встала во весь свой рост мерзкого карлика у северного соседа, а у нас проявилась в бандите Януковиче, ненасытном грабителе Порошенко, да и Зеленая Моль со всей своей сворой из той же компании. 

Я озвучил первую главу этого романа. Испаноязычный оригинал и российский перевод в одном флаконе можно скачать по ссылке 

скачать

Альфред Ван Вогт. Звездолет мрака • Аудио-рассказ • фантастика

мои ощущения от сети ФБ прямо как у героя этого рассказа от Звездолета мрака... без положительного конца... :)

Ричард Матесон. Нажмите кнопку • Аудио-рассказ

Кен Кизи. Отто-Кровавый • Аудио-рассказ

+18, почти зимняя сказка с толстым намеком на тонкие обстоятельства апокалиптических настроений сегодняшнего дня

Ромен Гари. Письмо к моей соседке по столу

Рут Миншул. Как выбирать своих людей

download

Иосиф Бродский Большая элегия Джону Донну

Джон Донн уснул, уснуло все вокруг.

Уснули стены, пол, постель, картины,

уснули стол, ковры, засовы, крюк,

весь гардероб, буфет, свеча, гардины.

Уснуло все. Бутыль, стакан, тазы,

хлеб, хлебный нож, фарфор, хрусталь, посуда,

ночник, белье, шкафы, стекло, часы,

ступеньки лестниц, двери. Ночь повсюду.

Повсюду ночь: в углах, в глазах, в белье,

среди бумаг, в столе, в готовой речи,

в ее словах, в дровах, в щипцах, в угле

остывшего камина, в каждой вещи.

В камзоле, башмаках, в чулках, в тенях,

за зеркалом, в кровати, в спинке стула,

опять в тазу, в распятьях, в простынях,

в метле у входа, в туфлях. Все уснуло.

Уснуло все. Окно. И снег в окне.

Соседней крыши белый скат. Как скатерть

ее конек. И весь квартал во сне,

разрезанный оконной рамой насмерть.

Уснули арки, стены, окна, все.

Булыжники, торцы, решетки, клумбы.

Не вспыхнет свет, не скрипнет колесо...

Ограды, украшенья, цепи, тумбы.

Уснули двери, кольца, ручки, крюк,

замки, засовы, их ключи, запоры.

Нигде не слышен шепот, шорох, стук.

Лишь снег скрипит. Все спит. Рассвет не скоро.

Уснули тюрьмы, за'мки. Спят весы

средь рыбной лавки. Спят свиные туши.

Дома, задворки. Спят цепные псы.

В подвалах кошки спят, торчат их уши.

Спят мыши, люди. Лондон крепко спит.

Спит парусник в порту. Вода со снегом

под кузовом его во сне сипит,

сливаясь вдалеке с уснувшим небом.

Джон Донн уснул. И море вместе с ним.

И берег меловой уснул над морем.

Весь остров спит, объятый сном одним.

И каждый сад закрыт тройным запором.

Спят клены, сосны, грабы, пихты, ель.

Спят склоны гор, ручьи на склонах, тропы.

Лисицы, волк. Залез медведь в постель.

Наносит снег у входов нор сугробы.

И птицы спят. Не слышно пенья их.

Вороний крик не слышен, ночь, совиный

не слышен смех. Простор английский тих.

Звезда сверкает. Мышь идет с повинной.

Уснуло все. Лежат в своих гробах

все мертвецы. Спокойно спят. В кроватях

живые спят в морях своих рубах.

По одиночке. Крепко. Спят в объятьях.

Уснуло все. Спят реки, горы, лес.

Спят звери, птицы, мертвый мир, живое.

Лишь белый снег летит с ночных небес.

Но спят и там, у всех над головою.

Спят ангелы. Тревожный мир забыт

во сне святыми -- к их стыду святому.

Геенна спит и Рай прекрасный спит.

Никто не выйдет в этот час из дому.

Господь уснул. Земля сейчас чужда.

Глаза не видят, слух не внемлет боле.

И дьявол спит. И вместе с ним вражда

заснула на снегу в английском поле.

Спят всадники. Архангел спит с трубой.

И кони спят, во сне качаясь плавно.

И херувимы все -- одной толпой,

обнявшись, спят под сводом церкви Павла.

Джон Донн уснул. Уснули, спят стихи.

Все образы, все рифмы. Сильных, слабых

найти нельзя. Порок, тоска, грехи,

равно тихи, лежат в своих силлабах.

И каждый стих с другим, как близкий брат,

хоть шепчет другу друг: чуть-чуть подвинься.

Но каждый так далек от райских врат,

так беден, густ, так чист, что в них -- единство.

Все строки спят. Спит ямбов строгий свод.

Хореи спят, как стражи, слева, справа.

И спит виденье в них летейских вод.

И крепко спит за ним другое -- слава.

Спят беды все. Страданья крепко спят.

Пороки спят. Добро со злом обнялось.

Пророки спят. Белесый снегопад

в пространстве ищет черных пятен малость.

Уснуло все. Спят крепко толпы книг.

Спят реки слов, покрыты льдом забвенья.

Спят речи все, со всею правдой в них.

Их цепи спят; чуть-чуть звенят их звенья.

Все крепко спят: святые, дьявол, Бог.

Их слуги злые. Их друзья. Их дети.

И только снег шуршит во тьме дорог.

И больше звуков нет на целом свете.

Но чу! Ты слышишь -- там, в холодной тьме,

там кто-то плачет, кто-то шепчет в страхе.

Там кто-то предоставлен всей зиме.

И плачет он. Там кто-то есть во мраке.

Так тонок голос. Тонок, впрямь игла.

А нити нет... И он так одиноко

плывет в снегу. Повсюду холод, мгла...

Сшивая ночь с рассветом... Так высоко!

"Кто ж там рыдает? Ты ли, ангел мой,

возврата ждешь, под снегом ждешь, как лета,

любви моей?.. Во тьме идешь домой.

Не ты ль кричишь во мраке?" -- Нет ответа.

"Не вы ль там, херувимы? Грустный хор

напомнило мне этих слез звучанье.

Не вы ль решились спящий мой собор

покинуть вдруг? Не вы ль? Не вы ль?" -- Молчанье.

"Не ты ли, Павел? Правда, голос твой

уж слишком огрублен суровой речью.

Не ты ль поник во тьме седой главой

и плачешь там?" -- Но тишь летит навстречу.

"Не та ль во тьме прикрыла взор рука,

которая повсюду здесь маячит?

Не ты ль, Господь? Пусть мысль моя дика,

но слишком уж высокий голос плачет".

Молчанье. Тишь. -- "Не ты ли, Гавриил,

подул в трубу, а кто-то громко лает?

Но что ж лишь я один глаза открыл,

а всадники своих коней седлают.

Все крепко спит. В объятьях крепкой тьмы.

А гончие уж мчат с небес толпою.

Не ты ли, Гавриил, среди зимы

рыдаешь тут, один, впотьмах, с трубою?"

"Нет, это я, твоя душа, Джон Донн.

Здесь я одна скорблю в небесной выси

о том, что создала своим трудом

тяжелые, как цепи, чувства, мысли.

Ты с этим грузом мог вершить полет

среди страстей, среди грехов, и выше.

Ты птицей был и видел свой народ

повсюду, весь, взлетал над скатом крыши.

Ты видел все моря, весь дальний край.

И Ад ты зрел -- в себе, а после -- в яви.

Ты видел также явно светлый Рай

в печальнейшей -- из всех страстей -- оправе.

Ты видел: жизнь, она как остров твой.

И с Океаном этим ты встречался:

со всех сторон лишь тьма, лишь тьма и вой.

Ты Бога облетел и вспять помчался.

Но этот груз тебя не пустит ввысь,

откуда этот мир -- лишь сотня башен

да ленты рек, и где, при взгляде вниз,

сей страшный суд совсем не страшен.

И климат там недвижен, в той стране.

Откуда все, как сон больной в истоме.

Господь оттуда -- только свет в окне

туманной ночью в самом дальнем доме.

Поля бывают. Их не пашет плуг.

Года не пашет. И века не пашет.

Одни леса стоят стеной вокруг,

а только дождь в траве огромной пляшет.

Тот первый дровосек, чей тощий конь

вбежит туда, плутая в страхе чащей,

на сосну взлезши, вдруг узрит огонь

в своей долине, там, вдали лежащей.

Все, все вдали. А здесь неясный край.

Спокойный взгляд скользит по дальним крышам.

Здесь так светло. Не слышен псиный лай.

И колокольный звон совсем не слышен.

И он поймет, что все -- вдали. К лесам

он лошадь повернет движеньем резким.

И тотчас вожжи, сани, ночь, он сам

и бедный конь -- все станет сном библейским.

Ну, вот я плачу, плачу, нет пути.

Вернуться суждено мне в эти камни.

Нельзя прийти туда мне во плоти.

Лишь мертвой суждено взлететь туда мне.

Да, да, одной. Забыв тебя, мой свет,

в сырой земле, забыв навек, на муку

бесплодного желанья плыть вослед,

чтоб сшить своею плотью, сшить разлуку.

Но чу! пока я плачем твой ночлег

смущаю здесь, -- летит во тьму, не тает,

разлуку нашу здесь сшивая, снег,

и взад-вперед игла, игла летает.

Не я рыдаю -- плачешь ты, Джон Донн.

Лежишь один, и спит в шкафах посуда,

покуда снег летит на спящий дом,

покуда снег летит во тьму оттуда".

Подобье птиц, он спит в своем гнезде,

свой чистый путь и жажду жизни лучшей

раз навсегда доверив той звезде,

которая сейчас закрыта тучей.

Подобье птиц. Душа его чиста,

а светский путь, хотя, должно быть, грешен,

естественней вороньего гнезда

над серою толпой пустых скворешен.

Подобье птиц, и он проснется днем.

Сейчас -- лежит под покрывалом белым,

покуда сшито снегом, сшито сном

пространство меж душой и спящим телом.

Уснуло все. Но ждут еще конца

два-три стиха и скалят рот щербато,

что светская любовь -- лишь долг певца,

духовная любовь -- лишь плоть аббата.

На чье бы колесо сих вод не лить,

оно все тот же хлеб на свете мелет.

Ведь если можно с кем-то жизнь делить,

то кто же с нами нашу смерть разделит?

Дыра в сей ткани. Всяк, кто хочет, рвет.

Со всех концов. Уйдет. Вернется снова.

Еще рывок! И только небосвод

во мраке иногда берет иглу портного.

Спи, спи, Джон Донн. Усни, себя не мучь.

Кафтан дыряв, дыряв. Висит уныло.

Того гляди и выглянет из туч

Звезда, что столько лет твой мир хранила.

Иосиф Бродский    

Большая элегия Джону Донну (1963)

Воображение

Ереван

Silentium

François Villon

François Villon. Ballade du concours de Blois

Je meurs de soif auprès de la fontaine;

brûlant comme le feu, je tremble dent à dent!

En mon pays, je me trouve en exil;

près d'un brasier, tout ardent je frissonne;

nu comme un ver et pourtant vêtu en président,

je ris en pleurs, et j'attends sans espérance;

je reprends courage au milieu du plus triste désespoir;

je me réjouis sans avoir aucun plaisir;

je suis puissant sans avoir force ni autorité;

bien recueilli tour à tour et repoussé de chacun.

Rien ne m'est certain que la chose douteuse,

rien ne m'est obscur que l'évidence même!

Je ne doute que lorsque la chose est certaine;

je tiens la science susceptible de soudain accident

Je gagne tout et je demeure celui qui perd

Au point du jour, je dis : Dieu vous donne le bon soir

Couché sur le dos, j'ai grande peur de tomber

J'ai bien de quoi vivre et pourtant je n'ai lien.

J'attends un héritage et ne suis héritier de personne

Bien recueilli tour à tour et repoussé de chacun.

Je n'ai soin de rien et cependant je mets

toute ma peine à acquérir des biens que je ne désire pas!

«Celui qui me dit les meiileures paroles est celui-là qui me tourmente le plus,

et celui qui me dit la vérité est celui-là

qui se moque le plus de moi»

Il est mon ami celui qui me fait

entendre qu'un cygne blanc n'est rien qu'un corbeau noir

Et qui me nuit, je crois qu'il vient à mon aide

Vérité ou bourde, aujourd'hui tout me semble pareil

Je retiens tout et pourtant je ne sais rien concevoir

Bien recueilli tour à tour et repoussé de chacun.

Prince clément, qu'il vous plaise apprendre

que je comprends beaucoup et que je n'ai ni sens ni savoir

«Je suis en dehors de toutes les règles

et cependant soumis à toutes les lois»

Qu'est-ce que je fais de plus? Quoi?

Avoir de nouveau mes gages!

Bien recueilli tour à tour et repoussé de chacun.

От жажды умираю над ручьем. 

Смеюсь сквозь слезы и тружусь, играя. 

Куда бы ни пошел, везде мой дом, 

Чужбина мне — страна моя родная. 

Я знаю все, я ничего не знаю. 

Мне из людей всего понятней тот, 

Кто лебедицу вороном зовет. 

Я сомневаюсь в явном, верю чуду. 

Нагой, как червь, пышней я Всех господ. 

Я всеми принят, изгнан отовсюду.

Я скуп и расточителен во всем. 

Я жду и ничего не ожидаю. 

Я нищ, и я кичусь своим добром. 

Трещит мороз — я вижу розы мая. 

Долина слез мне радостнее рая. 

Зажгут костер — и дрожь меня берет, 

Мне сердце отогреет только лед. 

Запомню шутку я и вдруг забуду, 

Кому презренье, а кому почет. 

Я всеми принят, изгнан отовсюду.

Не вижу я, кто бродит под окном, 

Но звезды в небе ясно различаю. 

Я ночью бодр, а сплю я только днем. 

Я по земле с опаскою ступаю, 

Не вехам, а туману доверяю. 

Глухой меня услышит и поймет. 

Я знаю, что полыни горше мед. 

Но как понять, где правда, где причуда? 

А сколько истин? Потерял им счет.

Я всеми принят, изгнан отовсюду. 

Не знаю, что длиннее — час иль год, 

Ручей иль море переходят вброд? 

Из рая я уйду, в аду побуду. 

Отчаянье мне веру придает. 

Я всеми принят, изгнан отовсюду.

перевод: Илья Эренбург 

Александр Блок. Ночь, улица, фонарь, аптека

Ночь, улица, фонарь, аптека,

Бессмысленный и тусклый свет.

Живи еще хоть четверть века -

Всё будет так. Исхода нет.

Умрешь - начнешь опять сначала

И повторится всё, как встарь:

Ночь, ледяная рябь канала,

Аптека, улица, фонарь.

(А. Блок, 10 октября 1912)

Борис Виан. Пожарники

читает Александр Леонард

музыка - Erik Satie Gnosienne 3 - обработка Олесь Успіх

о хорошем воспитании, и "хорошей" госслужбе

Иван Бунин. Un petit accident

Иван Бунин. Un petit accident*

"Зимний  парижский  закат,  огромное панно  неба в мутных мазках нежных разноцветных  красок над  дворцом Палаты,  над Сеной,  над бальной  площадью Согласия. Вот  эти  краски блекнут,  и  уже  тяжко  чернеет  дворец  Палаты, сказочно  встают  за ним на алеющей мути  заката  силуэты дальних  зданий и повсюду  рассыпаются  тонко и остро  зеленеющие язычки  газа  в  фисташковой туманности города, на сотни  ладов непрерывно звучащего автомобиля, в разные стороны  бегущими  со  своими огоньками в  темнеющих сумерках. Вот  и совсем стемнело,  и  уже  блещет серебристо-зеркальное сияние канделябров  Площади, траурно льется в  черной  вышине  грозовая игра  невидимой  башни  Эйфеля, и пылает  в темноте над  Бульварами грубое богатство  реклам, огненный Вавилон небесных вывесок,  то стеклянно струящихся,  то кроваво  вспыхивающих в этой черноте. И  все множатся и множатся бегущие огни автомобилей, их разноголосо звучащего потока,  -- стройно правит чья-то незримая рука его оркестром.  Но вот будто дрогнула эта рука, -- близ Мадлэн какой-то затор, свистки,  гудки, стесняется,  сдвигаясь, лавина  машин,  замедляющая бег целой  части Парижа: кто-то,  тот, кто еще  успел затормозить в этой лавине свою быструю каретку, ярко и мягко освещенную внутри,  лежит грудью на руле.  Он в  шелковом белом кашне,  в  матовом  вечернем  цилиндре. Молодое, пошло  античное лицо его  с закрытыми глазами уже похоже на маску.

1949

* Маленькое происшествие (франц.).

Омар Хайям. Рубаи

Одесситы в Петрограде

немного юмора в ленту

Энтони Бёрджесс. Заводной Апельсин

 «Заводной апельсин» (англ. A Clockwork Orange) — роман Энтони Бёрджесса, написанный в 1962 году, лёг в основу одноимённого фильма, снятого в 1971 году Стенли Кубриком.

Берджесс написал свой роман сразу после того, как врачи поставили ему диагноз опухоль мозга и заявили, что жить ему осталось около года. Позднее, в интервью Village Voice, автор говорил: «Эта чертова книга — труд, насквозь пропитанный болью… Я пытался избавиться от воспоминаний о своей первой жене, которую во время Второй мировой зверски избили четверо дезертиров американской армии. Она была беременна и ребенка после этого потеряла. После всего, что произошло, она впала в дикую депрессию и даже пыталась покончить жизнь самоубийством». Позже она тихонько спилась и умерла.

Название «Заводной апельсин» (A Clockwork Orange) роман получил от выражения, которое когда-то широко ходило у лондонских кокни — обитателей рабочих слоёв Ист-Энда. Кокни старшего поколения о вещах необычных или странных говорят, что они «кривые, как заводной апельсин», то есть это вещи самого что ни на есть причудливого и непонятного толка. Энтони Бёрджесс семь лет прожил в Малайзии, а на малайском языке слово «orang» значит «человек», а на английском «orange» — «апельсин».

в архиве английский оригинал /A CLOCKWORK ORANGE (UK Version)/, и переводы на украинский /Механічний апельсин/ и русский /Заводной апельсин/

download 

Кен Кизи. Полет над гнездом кукушки

весь мир дурдом, а мы все в нем придурки... 

издание на 3-х языках: английский, польский, русский

download

Горькая доля

Ричард Мэтисон. Лемминги

Ричард Мэтисон. ЛЕММИНГИ

— Откуда все они берутся? — поинтересовался Риордон. 

— Отовсюду, — сообщил Кармэк. 

Они стояли на краю прибрежного шоссе. Насколько хватало глаз были одни только автомобили. Тысячи машин, уткнувшихся бампером в бампер, прижавшихся дверкой к дверке. Шоссе было плотно покрыто ими. 

— Вон еще идут, — заметил Кармэк. 

Двое полицейских наблюдали, как толпа людей идет по направлению к пляжу. Многие из них разговаривали и смеялись. Некоторые были очень тихими и серьезными. Но все они шли по направлению к пляжу. 

Риордон покачал головой. 

— Не понимаю, — сказал он в сотый раз за эту неделю. Совсем ничего не понимаю. 

Кармэк пожал плечами. 

— Не думай об этом, — посоветовал он. — Происходит — и все тут. Что еще надо? 

— Но это же безумие. 

— Да ладно, вон они идут, — показал Кармэк. 

Пока двое полицейских смотрели, толпа пересекала серый песок пляжа и входила в воду. Некоторые поплыли. Большинство же не могли — из-за одежды. Кармэк видел, как бьется в воде молодая женщина, увлекаемая на дно своей намокшей шубой. 

Через несколько минут все исчезли. Двое полицейских уставились на то место, где люди вошли в воду. 

— Сколько это будет продолжаться? — спросил Риордон. 

— Думаю, пока они не погибнут, — предположил Кармэк. 

— Но зачем! 

— Ты когда-нибудь читал о леммингах? 

— Нет. 

— Это грызуны, которые живут в скандинавских странах. Они размножаются до тех пор, пока не иссякнут все источники снабжения пищей. И тогда они передвигаются по стране, уничтожая все на своем пути. Они продолжают двигаться, даже когда достигнут моря. Они плывут до полной потери сил. Миллионы леммингов. 

— Так ты думаешь, что это — то же самое? — догадался Риордон. 

— Может быть, — не отрицал Кармэк. 

— Люди — не грызуны! — воскликнул в гневе Риордон. 

Кармэк ничего не ответил. 

Они стояли на краю шоссе и ждали — но никто больше не появлялся. 

— Где же они? — спросил Риордон. 

— Наверное, все уже в воде, — подал мысль Кармэк. 

— Все! 

— Это продолжается больше недели, — пояснил Кармэк. — Люди, видимо, прибывали сюда отовсюду. К тому же есть еще и озера. 

Риордон вздрогнул. 

— Все! — произнес он. 

— Не знаю, — прокомментировал Кармэк. — Но они до сих пор все приезжали и приезжали. 

— Боже мой! 

Кармэк достал сигарету и прикурил. 

— Ну, — обратился он, — что дальше? 

Риордон вздохнул: 

— Мы? 

— Ты иди, — посоветовал Кармэк, — а я немного подожду и посмотрю, не остался ли еще кто. 

— Хорошо. — Риордон протянул руку. — До свидания, Кармэк. 

Они пожали друг другу руки. 

— До свидания, Риордон, — сказал Кармэк. 

Он стоял, курил сигарету и смотрел, как его друг пересекает серый песок пляжа и идет дальше, пока вода не скрыла его голову. Он видел, как Риордон проплыл несколько десятков ярдов и исчез. 

Через некоторое время он выбросил сигарету и посмотрел вокруг. Затем тоже вошел в воду. 

Вдоль пляжа стоял миллион пустых автомобилей. 

Ричард Мэтисон. Лемминги
рассказ практически про вакцинацию  

Альфред Ван Вогт. Великий Судья

я тут попробовал новый эксперимент: начитать аудиоверсию рассказа с полным музыкальным сопровождением: 

чтение — мое,

музыкальное сопровождение -- его же, 

использована композиция Boss fight by Alexander Nakarada; мои переделки из И.С. Баха, и прочие искусственные шумы... :)

ну и рискнул немного побаловаться  в жанре кино одного актера:

рисунки — Френсис Гойя + 2-3 свободных футажа из инета...

полную аудиоверсию и двуязычный текст (английский оригинал с параллельным переводом) можно 

cкачать

Герман Гессе. Степной волк

Вспоминается как в детстве (11-12 лет) читались многостраничные вступления в романы Вальтера Скотта: ну когда же закончится это нудное начало и благородный рыцарь начнет свою борьбу с мировым злом во имя прекрасной дамы, — так воспринимал детский ум, стремившийся поскорее перейти от неторопливых рассуждений к экшену и драйву. У Гессе тоже многостраничное начало в "Степном волке": чутко и уважительно вас усаживают в мягкое кресло перед горящим камином, в камине потрескивают дрова, источая прощальный смоляной аромат, вы робко оглядываетесь в полутемноте, втягиваете носом воздух и говорите: — О, здесь хорошо пахнет... комфортом и опрятностью.

И все это делается с одной лишь целью — вам предстоит трудное и опасное путешествие в самого себя. По крайней мере автор это сделал, почему бы и вам не попробовать? И, случайно, не про вас ли любимого этот роман и написан? Как, каким образом посторонний человек мог бы это сделать, проникнуть в ваше сокровенное — это уже совершенно другой вопрос. Не знаю как с вами, но со мной в школьные годы такое было, когда школьный учитель не выдерживал насмешливого взгляда и сдавался: 

 — «Встань, выйди из класса». Маленькая победа школьника над взрослым человеком, без единого слова, только взглядом, в ситуации, когда взрослый человек нес беспросветную ересь, и сам понимал это. 

 Степной волк к вашему сведению был круче: «Его взгляд не только критиковал данного оратора, уничтожая знаменитого человека своей убийственной, хотя и мягкой иронией, это еще пустяк. ... нет, взгляд Степного волка пронзал все наше время, все мельтешение, весь карьеризм, всю суетность, всю мелкую возню мнимой, поверхностной духовности».

Если вы согласны, что мастера от любителя-аматора отличают именно нюансы и штрихи: «он подошел к картине, сделал пару штрихов, и картина тут же ожила», то скорее всего это правило распространяется не только на различные виды искусств: живопись, музыку, литературу, но и на обыденную, ежедневную, реальную жизнь — не только на умение чувствовать нюансы запахов, звуков, красок, света, но и уметь привносить таковые в свою жизнь. Именно таким человеком и является главный герой романа Гарри Галлер, Степной волк... вот только не бывает света без тени, под любым плюсом скрывается минус, и за все, что тебе дано, требуется платить. Признаемся честно, что такого типа люди, это не каждый встречный поперечный, а потому они нам кажутся странными, немного не в себе, или не от мира сего, потому они и притягивают любопытство, и отталкивают странностями. По этой же причине, даже при внешней общительности, они являются на самом деле одинокими прохожими не только в нашей жизни, но и  в своей собственной. И все это при том, что чисто внешне, события их жизни могут являться головокружительно приключенческим драйвом, как сказал бы любитель огненных эффектов, рева моторов и драк в голливудских фильмах. А как там насчет "тема си...", раскрыта? - спрашивает слюнявый мальчонка. И несмотря на то, что эта тема раскрыта более чем, слюнявым мальчонкам эту книгу читать не рекомендуется — интеллектуальный бисер не для слюнявых умов.

в архиве оригинал на немецком, российский перевод, українский переклад, англоязычный перевод

российский перевод: Соломон К. Апт, українский переклад Євген Попович, translated by Basil Creighton

download: 

Фрэнк Герберт: Дюна

 Хорошая фантастика от плохой отличается, пожалуй, всего одним единственным критерием — хорошая фантастика отвечает на сугубо земные вопросы, используя "фантастические  одежды" и приемы для более объемного выявления этих самых земных человеческих проблем. Плохая же просто перемешивает заковыристое, но совершенно пустое бла-бла-бла.

«Дюна» Герберта не то чтобы хорошая фантастика, она очень хорошая фантастика и очень-очень земная. Можно было бы рассыпать сейчас пригоршню цитат из «Дюны», чтобы показать: заботу матери о сыне (точно такую же заботу какую проявляла ваша мать о вас, или вы о своем сыне), человеческое благородство и низость (и эти качества знакомы нам по окружающему нас миру), влияние природы, культуры, среды обитания на человеческое поведение и образ жизни... 

Хорошая литература от плохой отличается своей многослойностью: и сверху "упаковка" притягивает глаз, и внутри содержание качественное, причем каждый возраст и каждый образовательный уровень найдет нечто сугубо свое.

Но правду говорят: «у кого что болит, тот о том и говорит». Дочитывая третью книгу «Дюны» никак не могу отделаться от явной ассоциации между Владимиром Харконенном и его тезкой Владимиром Путиным, точь в точь моральная копия. И россыпь глубочайших психологических моментов по всей книге в другое время и восхитила бы, и заставила бы цитировать то тут, то там — а на сегодняшний день никак невозможно отвязаться от аналогий: жители пустыни, фримены, практически безоружные, но сильные духом, так же как и украинская армия, умеют побеждать врага намного превосходящего технически, вооружением и подлостью своею, -- фашистских наемников империи. И сверлит болью мысль: «кто потерял инициативу, тот проиграл войну», и мучают предательства как тайное оружие империи.

Победить фрименов можно только теоретически, полностью уничтожив их всех, включая планету, но в этом случае исчезает сам смысл победы, а вот победить империю, хоть и сложно, но можно практически. И в этом принципиальная разница любой войны: защищаешь ли ты Родину, или ты агрессор-захватчик, есть ли у тебя мечта построить свой прекрасный дом, или тебя гонит топтать, "освобождать" чужую землю жадность, трусость и недоумие. Имея достаточное количество средств можно временно завоевать что угодно, но никакие средства не могут помочь агрессору удержать завоеванное. История доказывала эту простую истину тысячелетиями: чтобы что-то удержать, нужно было полностью ассимилировать народ. А для ассимиляции  требуются опять же и большие средства, и много-много времени, и полное уничтожение неподдающихся.

в архиве англоязычный оригинал, российский и украинский переводы
Перевод на русский язык : Павел Вязников
Переклад українською: Анатолій Пітик, Катерина Грицайчук

download

Ричард Матесон: Я — легенда

 

История последнего человека в мире приобретает сегодня новое звучание, апокалиптическая фантастика приобретает реальные черты:  Вакцинация не спасает от заражения и смерти. Вакцинированные, блуждают в поисках невакцинированных, изредка нападая и уничтожая друг друга. Если ты не вакцинировался -- ты опасен, в их убитом вакциною сознании. Главный герой, живущий лишь надеждой и воспоминаниями, пытается понять природу этой трагедии и отыскать способ спасти своих вчерашних соседей. Он единственный который принципиально отказался вакцинироваться, и еще остался в живых. Иммунитет и сила духа спасли его от гибели, но вакцинированные ищут его...

Экранизации: The Last Man on Earth, 1964; Omega Man, 1971; I am Legend, 2007

В архиве англоязычный оригинал, российский перевод, український переклад 

download

Савиця

Savica*

сходами

якими ти не сходиш а лише підіймаєшся

навіть коли йдеш донизу

 

між яйцями розкладених на всі боки каменів

(здається всередині кожного хтось дихає)

.

і поміж білих їхніх зубів

що змушують здригнутися

ніби несподівана різкість пахолка

(ти ж знаєш як то

щойно визрілому підлітку

потрапити в глухий кут

з якого він прагне вийти самостійно)

вище

хай під дощ

що застилає собою світ

і робить сходинки під ногами слизькими

.

долаєш себе

і шлях

.

і коли тебе

в тобі

залишається лише на вибух

від щастя

.

таки розтріскується скеля

в Аль-пах

(паль бах) і

бачиш

як вуса води течуть гратися

смачно

струмками по її бороді

її шиї

альбо

і по твоїй

.

волосинами сплітаючись у кола аркану

і вириваючись навприсядки

вдаряти пальцями ніг

старі барабани каменів

на денці ущелини

.

і луною виринати вистрибом

у твоєму серці

над зубами долі

.

аби долу йдучи

до свого бохіня*

не спіткнутись тобі

не вдаритись

зі світочем що палає

у пам’яті

подивом і

точкою опори

(ГалинаМирослава)

* Savica, українською Савиця, – це словенське карстове джерело в Альпах, водоспад та струмок, що впадає в мальовниче спокійне озеро Бохінь (походить від слова Бог, відповідне українське слово – Божінь).

Кліффорд Дональд Савмак. Грошове дерево

 

Вам не вистачає грошей? Тоді ця оповідь для вас. Нашим олігархам грошей завжди не вистачає, може Савмак допоможе зрозуміти чому, та хто вони по своєї суті.

У цьому pdf англомовний оригінал та паралельній російський переклад (не мій)... зі всьома "традиційними радощами"  російських перекладів.... тобто з відсутністю у перекладі майже доволі великих шматків тексту, особливо там, де автор каже про російську мафію як державну політику Росії.

Чому традиційними?

А тому що традиційно вкрадений Піноккіо перетворився на Буратино, вкрадений у Баума Чарівник країни Оз перетворився на Волшебника Изумрудного города, а професійний перекладач Корней Чуковській (хто скаже що він поганий перекладач?) легко пропускав величезні шматки тексту -- де б ви думали? -- у політично нейтральному Робінзоні Крузо Дефо....

Перекладу українською я не знайшов. Але цей текст може кому допоможе вивчати англійську. З фантастикою -- краще. Мені не подобається термін Химерна, що до такої цікавої літератури.

Тому краще читати книжки мовою оригіналу. Гарна сатира, до речі.

завантажити

Едґар Аллен По. КРУК

1

Опівнічною  порою  я  над  книгою  старою

Силкувавсь  наук  прадавніх  осягти  таємну  суть.

Аж  куняв  я,—  так  знемігся.  Раптом  стиха  звук  розлігся,

Мов  легенький  стук  розбігся  —  тихий  стук  у  двері  чуть.

—  Певно,  гість,—  пробурмотів  я,—  отже,  й  стук  у  двері  чуть,

Не  інакше,  гість,  мабуть.

2

Ясно  так  запам’яталось:  те  в  похмурім  грудні  сталось.

По  підлозі  тіней  слалась  миготлива  каламуть.

Марно  я  тоді  в  суворій  книзі  прагнув  збутись  горя,

Щоб  по  втраченій  Ленорі  сум  розвіяти,  забуть.

Нині  так  ясну  Ленору  янголи  на  небі  звуть  —

Тут  її  ім’я  не  чуть.

3

Нетерпляче  ждав  я  ранку.  Вітер  коливав  фіранку,

Серце  ранив  жах  казковий,  жах,  якого  не  збагнуть.

Ніби  скам’янінням  скутий,  шепотів  я  ледве  чути:

—  Певно,  гість  якийсь  побути  хоче  в  мене  й  відітхнуть,

Пізній  гість,  який  побути  хоче  в  мене  й  відітхнуть,

Не  інакше,  він,  мабуть.

4

Нерішучість  поборовши,  я  вже  не  вагався  довше:

—  Пане,—  я  сказав,—  чи  пані,  ви  ображені,  мабуть,

Але  ж  я  почав  дрімати  й  не  спромігся  розібрати,

Чи  хто  стукав  до  кімнати,  чи  могло  що  інше  буть.—

Навстіж  відчинив  я  двері,—  що  могло  за  ними  буть?

Вкруг  —  лиш  пітьми  каламуть.

5

В  пітьмі  тій  зблукавши  оком,  довго  в  роздумі  глибокім

Я  стояв,  думки  пустивши  на  незнану  смертним  путь.

І  не  зрушилось  мовчання,  не  торкнулось  мли  світання,

Тільки  слово,  мов  зітхання,  промайнуло  ледве  чуть.

То  зітхнув  я  сам:  «Ленора»,—  тихий  відгук  ледве  чуть.

Тільки  це  й  було,  мабуть.

6

Знов  зайшов  я  до  кімнати,  наче  пломенем  пойнятий.

Раптом  стукання,  на  цей  раз  голосніше,  знову  чуть.

—  Це  ж  віконниця,  здається,  це  ж  про  неї,  певно,  йдеться.

Дай  погляну,  що  це,  де  ця  тайна,  спробую  збагнуть,

Дай  послухаю  хвилину,  що  це,  спробую  збагнуть.

Що  ж,  крім  вітру,  може  буть!

7

Ледве  прочинив  вікно  я,  враз  із  темряви  нічної,

Гучно  крилами  стріпнувши,  крук  величний  встиг стрибнуть.

Днів  колишніх  птах  священний,  не  зважаючи  на мене,

Кроком  лорда  достеменним  рушив  повагом  у  путь,

До  Палладиного бюста скерував свою він путь,

Сів на нім  —  не зворухнуть.

8

Аж  мене в моїй недолі розсмішив він мимоволі,

Так  поважно  й  гордовито  зміг,  ступнути  й  позирнуть.

«Хоч  тебе  й  поскубли  добре,—  видко,  зроду  ти  хоробрий,

Ти,  що  кинув  Ночі  обрій,  царство,  звідки  сни  всі  йдуть.

Як  же  звався  ти  в  пекельнім  царстві,  звідки  сни  всі  йдуть?»

Крук  відмовив:  —  Не  вернуть.

9

Так  сказав  незграба  вдало,  що  мене  це  здивувало,

Може,  в  цьому  й  змісту  мало,  тільки  ж  мусив  кожен  буть

Вражений,  коли  до  нього  просто  з  мороку  нічного,

Викликаючи  тривогу,  зміг  понурий  птах  стрибнуть,

На  погруддя  над  дверима  зміг  понурий  птах  стрибнуть,

Птах  на  ймення  «Не  вернуть».

10

Сів  на  бюсті  загадково,  крукнувши  одне  лиш  слово.

Він,  здавалось,  був  готовий  в  нього  душу  всю  вдихнуть.

Крукнув,  більше  не  озвався,  ні  пером  не  сколивався.

«Жоден  друг  тут  не  зостався,  вже  й  вони  тут  не  живуть,

Ранком  зникне  й  крук  —  самотні  знов  надії  оживуть».

Птах  промовив:  —  Не  вернуть.

11

Я  здригнувся  безпорадно  —  так  відмовив  він  доладно.

«Ні,  кумедний  крук  не  здатен  змісту  слова  осягнуть.

Певна  річ,  якийсь  невдаха  був  колись  господар  птаха,—

Тільки  й  міг  він,  бідолаха,  лихо  терплячи,  зітхнуть,

Під  ярмом  скорботи  міг  лиш,  примовляючи,  зітхнуть:

«Щастя  більше  не  вернуть!»

12

Звеселившись  мимоволі,  сів  я,  снуючи  поволі

Здогади,  мов  павутиння,  що  думки  примхливо  тчуть:

«Вісник  лиховісний,  хто  він,  туги  навісної  повен,

Із  яких  підземних  сховин  міг  до  мене  він  прибуть

З  криком  диким,  загадковим,  звідкіля  він  міг  прибуть,

Птах  із  криком  «Не  вернуть»?»

13

Так  замислившись,  ні  звука  я  не  проронив  до  крука,

Що  глибінь  грудей  палючим  зором  важив  розітнуть.

Я,  на  оксамит  сидіння  прихилившись,  де  мигтіння

Лампи  клало  світло  й  тіні,  в  давній  час  бажав  пірнуть,

В  час,  коли  й  ВОНА  схилялась  на  сидіння  те,  пірнуть

В  час,  якого  не  вернуть.

14

 А  повітря  обважніло,  мов  незримо  десь  кадило

Фіміамом  устелило  серафима  світлу  путь.

«З  райського  прибув  він  хору  душу  врятувати  хвору,

Щоб  забув  я  про  Ленору,  смертним  болям  дав  заснуть».

Скрикнув  я:  —  Верни  колишню  втіху,  мукам  дай  заснуть!  —

Крук  промовив:  —  Не  вернуть.

15

—  Ти,  пророче  зловорожий,  птах  або  диявол,  може,

Чи  тебе  послав  спокусник,  чи  вітри  лихі  несуть

На  цю  землю,  де  без  краю  жах  розлігсь,  в  цей  дім  одчаю,

Ти  скажи  мені,  благаю,  чи  я  зможу  тут  здобуть

Забуття  бальзам  цілющий,  знов  відраду  тут  здобуть?  —

Крук  промовив:  —  Не  вернуть.

16

—  Ти,  пророче  зловорожий,  птах  або  диявол,  може,

Ради  неба,  до  якого  наші  помисли  ведуть,

Серцю,  що  зів’яло  в  горі,  дай  надію  —  хоч  в  просторі

Понадземнім  стріть  Ленору,  давнє  щастя  осягнуть,

Осяйну  обнять  Ленору,  знову  щастя  осягнуть!  —

Крук  промовив:  —  Не  вернуть.

17

—  В  слові  цім,  зловісний  пташе,  хай  звучить  розстання  наше,

Щезни  в  бурю,  в  ніч  пекельну,  більше  тут  тобі  не  буть,

Не  лишай  ані  пір’їни,  хай  твоя  омана  згине,

З  серця  вийми  дзьоб  злочинний,  дай  вільніш  мені  дихнуть,

Поверни  колишній  спокій,  щоб  вільніш  мені  дихнуть!  —

Крук  промовив:  —  Не  вернуть.

18

І  не  сходить  ні  на  мить  він,  все  сидить  він,  все  сидить  він

На  погрудді  над  дверима  —  гість,  якого  вже  не  збуть.

Очі  блискають  вороже,  з  темним  демоном  він  схожий,

І  душа  ніяк  не  може  його  тіні  оминуть.

Знаю,  вже  довіку  тіні  чорної  не  оминуть

І  спокою  —  не  вернуть.

переклад Грігорія Кочура 

Роберт Антон Уилсон: Новая инквизиция

Вы еще пресмыкаетесь на коленях? Или уже выдавливаете из себя раба? Или даже не догадываетесь, насколько раб засел в вашем мировосприятии и жизни?

Собственно для меня инквизиторский приказ "расстрелять" предпочтительней приказа "на колени", и я понимаю Сократа, который мог избежать чаши с цикутой, откажись он от своих раздражающих вопросов: «Что вы имеете в виду?», «А откуда вы это знаете?».

Проблема в том, что многие, нетневсе живут на коленях с детства и даже не замечают своего рабского положения, а некоторые, нетневсе просто упиваются им, другого положения не знают, не видят, не признают и фанатично требуют всеобщего коленопреклонённого положения от себя самого, от детей, знакомых, соседей, прохожих на улице, и даже совершенно незнакомых им людей. Всем так всем, а то непорядок - "я тут коленки протираю, а вы что лучше меня?". «Ишь вырядилась, в наше то время...» - это не проблема отцов и детей, это проблема рабства и стремления к свободе. «Советский человек на работу в такси не ездит» - это не проблема перехлеста идеологии, это все та же проблема рабства при отсутствии свободы. Такие ребята считают себя всегда правыми, всегда и все знают заранее, и любое мнение отличающееся от их собственного, единственно правильного мнения, конечно же является ересью и обсуждению не подлежит - "Я Пастернака, Варламова и т.д. не читал, но считаю... "

Вы думаете что все рабы в древней Греции или Риме стремились к свободе и желали стать вольноотпущенниками? Но ведь это всего лишь сказка - свобода подразумевает ответственность как минимум за свою жизнь, а большинству рабов и рабынь нетневсем было намного удобнее есть из рук хозяина (не заботясь самостоятельно о хлебе насущном) и делать все, что он прикажет (не заморачиваясь мучительным вопросом — а чем я на той свободе буду заниматься?, что я там буду делать?). Оглянитесь, возможно вы увидите любителей есть с рук хозяина (государство нам должно, без Путина/Порошенко/Лукашенко/КПСС/ Зеленского и т.д. (выбирайте) мы пропадем) не в фильмах о восстаниях рабов или бразильских сериалах, а совсем рядом - на работе, в одном с вами подъезде, или даже в самом себе.

Героические фильмы о героических рабах стремящихся к свободе сегодня заменили на не менее героические сериалы о героических ментах, героических прокурорах, героических побегах из тюрьмы, героических семейно-любовных отношениях и героических уничтожениях монстров в очередной супер-пупер героической компьютерной игре. Включаем телевизор и стоя на коленях (пардон, сидя на диване и потягивая пиво) восхищаемся очередным подвигом свободных, справедливых, умных и все-все-все умеющих, знающих, короче говоря сверхположительных достойных подражания героев. Включаем компьютер и стоя на коленях (какие там книги, мама дорогая, книги - это тоска в школе) мочим (прямо в сортире), бегаем, стреляем, выбираем оружие и побеждаем очередных монстров и всякую прочую нечисть, при этом научаемся просто виртуозно управлять компьютерной мышкой, клавиатурой и джойстиком. Ура! А еще можно зависнуть в интернете, на Фейсбуке, в Инстаграмм или Телеграмм и обсудить очередную серию очередного сериала, выяснить кто круче поет на Х-факторе, кто круче танцует в "Танцуют все", соседская Танька к которой ходит Василий Иванович шлендра или это у них серьезно, а вот у Соколовой/Скабеевой/Шустера и т.л...(выбирайте) говорят что... . - свобода как никак просто неограниченная...

Уилсон в "Новой инквизиции", используя уже известные по "Прометей восставший (психология эволюции)" категории и идеи, пытается в очередной раз взорвать (смеясь и издеваясь) догмы фундаментализма в науке и философии, взорвать догмы как таковые и показать, что именно эти догмы и являются основой вашего (и моего, и самого автора) рабства. Хорошая доля скепсиса в форме агностицизма способна помочь вставанию с колен, развитию свободного мышления и обретению, нет не абсолютной, но относительной свободы в миропонимании и творчестве. Агностиками по отношению к сложившейся в их эпоху мировоззренческой системе были нетневсе, но большинство творцов оставивших след в истории человечества, искусства, мировой культуры.

Заглянем в оглавление: Модели, Метафоры и Идолы, Скептицизм и слепая вера, Два новых еретика и новая ересь, Танец Шивы, Хаос и бездна, «Сознание», «Материя» и Монизм, Открытая вселенная, Творческий агностицизм

Кстати понять эту книгу Уилсона способен ученик 5-го класса средней школы - всего лишь несколько труднопроизносимых, но отнюдь не труднопонимаемых терминов. Но вот тут то... "что скажет семья и школа?!" — ученик после прочтения начнет задавать учителям трудные вопросы, на которые те ответить не смогут, в результате отрицательные оценки "за плохое поведение", "за решение задач <u>неправильным</u> образом" (кстати Нильс Бор на студенческом экзамене по физике решал простейшую задачу 10-ю разными способами, но только не тем какой ждал от него экзаменатор, и только подошедший Резерфорд спас от неуда строптивого студента-агностика. На вопрос Резерфорда, вы что не знали решения по учебнику? Бор ответил - конечно знаю, но все учебники так скучны) - а что вам, нетневсем, важнее получить от школы, хорошие оценки, или умение мыслить? Последнему в традиционной школе не обучают. Правда и некоторые (возможно большинство) родители в домашней обстановке схватятся за голову поскольку их чадо вдруг увлечется дзен-буддизмом, астрологией, алхимией, уфологией или того хуже пойдет на Болотную в Москве, или на очередной Майдан в Киеве, поэтому такие книги лучше ребенку не давать (а еще лучше жечь - как жгли книги д-ра Райха (кстати родом из Украины) не в Нацистской Германии, а в самой демократической стране США в середине прошлого века). А некоторые родители (в думе, раде, конгрессе и т.п.) инициируют закон запрещающий доступ к развращающей ребенка литературе: ведь это же намного хуже чем "Простоквашино", "Ежик а тумане", "Малыш и Карлсон" - книги Астрид Линдгрен вообще в топку, за ними Родари... чувствуете как расширяется простор? какая свобода мракобесию? И, ой как необходима нашим уважаемым законодателям цензура в интернет, а еще лучше вообще интернет запретить до совершеннолетия. А совершеннолетие установить: мальчикам - после того как дембельнутся из армии, а девочкам - после рождения первого ребенка...

Итак бегом, бегом отсюда... От греха подальше... будем протирать коленки?

в архиве оригинал на английском и российский перевод 

скачать архив

Генри Дэвид Торо: «О гражданском неповиновении»

 Опыт трансвременного перевода

XIX-й век
Время:   середина 19-го столетия
Место:   США
События: нахватав земелек у Мексики южные штаты сообразили, что работать-то на них и некому, а посему возникает экономический кризис, который необходимо решить бесплатной рабочей силой в виде новых рабов. В истории США этот период истории известен как Мексиканская война 1846-1848 гг. До начала войны севера и юга за гражданские права (отмену рабовладения) остается более 10 лет. В это время Генри Дэвид Торо, противник рабства, пишет «О гражданском неповиновении».

И было бы это эссе эпистолярным фактом для любителей истории США, не будь оно столь актуально для нас сегодняшних.





XXI-век
Время:   начало 21-го столетия
Место:   Россия, Белорусия, Казахстан, Украина...
События: удержав власть в своих руках бывший парталитет продолжает превращать собственные народы в рабов. Других методов своего благополучия, обогащения и удержания власти они просто не представляют. Лидеров способных противостоять этому криминальному разгулу отправляют в тюрьмы по высосанным из пальца обвинениям, либо устраняют физически. 

А теперь немного из Торо:

      Само правительство, которое есть лишь способ, выбранный людьми для исполнения своей воли, в равной степени склонно как обманывать, так и быть обманутым людьми, действующими с его благословения.
      Если один человек может подчинить его своей воле, значит, у правительства нет жизненности и силы. Для народа это что-то вроде деревянного ружья. Хотя от этого правительство не становится для него менее необходимым, потому что людям хочется реализовать свою идею правительства. Именно это дает правительству возможность успешно надувать людей, и даже самих себя к своей же собственной выгоде. Не правда ли, замечательно. К тому же, правительство, как правило, никогда само ничего не делает, а лишь с готовностью уклоняется от работы. Не оно хранит свободу страны. Не оно дает образование... — какие знакомые портреты, не они ли не забывают обеспечить себя любимых финансовыми ресурсами за наш счет.

      Правительству выгодно, когда люди разобщены, а еще лучше оно себя чувствует, когда об управляемых можно вовсе не думать. - что собственно и наблюдаем. Одно сплошное политическое шоу плохих артистов.

      Если каждый человек начнет размышлять о том, какое правительство будет вызывать у него уважение, — это уже явится шагом к его появлению. — и в самом деле - какое правительство будет вызывать у нас уважение?

      Может ли гражданин хоть на секунду передоверить свою совесть законодателю? Зачем тогда каждому человеку совесть? Я думаю, что мы прежде всего должны быть людьми, и только потом — подданными.
      Закон не делает людей ни на йоту более справедливыми, а поскольку они чтут его, то даже доброжелательные ежедневно становятся вершителями несправедливости. Результатом всеобщего заблуждения из-за чрезмерного почитания закона является то, что вы можете видеть колонны солдат, рядовых и полковников, капитанов, капралов и всех прочих, марширующих стройными рядами через горы и долы на войну против своей воли и, увы, против здравого смысла и совести — в нашем случае это стройные ряды беркута и милиции шагающие на войну против собственного народа, это полностью утратившие совесть прокуратура и суды.

           Тот, кто отдает всего себя на служение своим собратьям, кажется им бесполезным и эгоистичным, а тот, кто отдает лишь часть себя, — провозглашается благодетелем и филантропом. — в нашем случае даже не "часть себя", а просто разыгрывая дурной спектакль.

      Как должен человек в наше время относиться к такому правительству? Я отвечу: он не может связаться с ним, не запятнав себя позором. У меня в голове не умещается, что такая политическая организация как мое правительство, является также правительством рабов...

 в архиве оригинал на английском, и российский перевод
скачать архив

Джеймс Джойс. Джакомо Джойс

Чтобы получить полный улет от Джойса, его нужно читать в оригинале на английском, и не только в оригинале, но еще и быть ирландцем при этом, и не просто ирландцем, но широко образованным и глубоко культурным ирландцем (корни-то очень глубоко в мировой культуре). Так что если вы ничего не поймете в русском переводе, не смущайтесь (читай выше), или, если вы уж настолько настырны, читайте примечания и комментарии (более объемные чем текст оригинала).
 Короче говоря: «любишь меня, люби мой зонтик».

скачать архив

Роберт Антон Уилсон: Прометей восставший (психология эволюции)

 Великая книга великого автора. Ее стоило бы изучать в школе, хотя бы в старших классах по предмету "человековедение", а еще лучше по частям, подробно, начиная со средних классов по предметам: история, литература, физика, химия, биология, информатика... - было бы куда полезней для становления самостоятельного мышления человека, чем весь тот груз мертвых, окаменевших на уровне 18 века знаний, которые преподают нам в средней, да и в высшей школе, и, по большей части, совсем неприменимых в жизни.

Правда проблема в том, что в обозримом будущем ни одно министерство образования, ни в одной стране не сделают ничего подобного. Почему?
Эта книга взрывает все мыслимые догмы: политические, экономические, религиозные, научные, мировоззренческие.

Анна Гавальда: Мне бы хотелось, чтоб меня кто-нибудь где-нибудь ждал

 в архиве 2 языка: оригинал на французском, перевод на русском, українською у вільному доступі  не існує
     Статистика, которую так не любят студенты, которой так ловко манипулируют лживые политики, но которая является таки очень показательным инструментом в руках математика, утверждает, что несмотря на резкий прорыв женского начала во все виды жизнедеятельности его, этого начала, на порядок меньше, чем мужского. Скорее всего потому, что для того, чтобы пробиться сквозь толпу мужских особей требуется незаурядная сила, явно превышающая силу окружающих мужчин. Ели вы до сих пор еще не поняли о чем это я, признаюсь сразу: о представителях искусств. Все таки в поэзии настоящих авторов жещин больше, чем в прозе. В настоящей прозе, а не в подделках под детектив или в сентиментальных полупорнографических сопливых женских романах. Гавальда из настоящих. Из тех, которые могут вести открытый, честный разговор, причем такой разговор, от которого большинство мужчин скромно опускают глаза,  и на такие темы, о которых они же, мужчины, в своем большинстве понятия не имеют. Итак: «Мне бы хотелось, чтоб меня кто-нибудь где-нибудь ждал» это не женский роман, не детективчик, а сборник из 12 рассказов о... и тут мне вспоминается сборник 9 рассказов Селинджера, рассказов, читать которые по отдельности можно, но именно вместе они приобретают тот истинный и глубочайший смысл который вкладывал в них автор, следуя эстетическим канонам древней Индии. То есть в своей совокупности рассказы Гавальды нечто большее, чем каждый по отдельности, перед нами некая повесть о женщине разбитая на рассказы (а героини и герои то разные)...
   И еще один интересный момент: сборник однозначно написан для мужчин, расскрывает женские ипостаси с самых разных сторон, а потому женщинам может быть как скучен, так и не очень приятен -- "...ну зачем им расскрывать наши маленькие тайны и изюминки". И название сборника: фраза из уст мужчины. И этот легкий документально художественный стиль письма между Хемингуэем и Франсуазой Саган... конфетка.
     Що до україномовного варіанту, то цей твір з'явився українською у видавництві Старого Лева. дивись  Тому з одного боку потрібно щоб видавництво та перекладач отримали свої гроші, і тільки після цього можна буде щось робити по цифруванню українською, включно з читанням.

скачать архив

Джанни Родари. «Приключения Чиполлино»

 Джанни Родари. «Приключения Чиполлино»

в архиве 3 языка:
оригинал на итальянском: Gianni Rodari. Le avventure di Cipollino
переклад українською: Джанні Родарі: Пригоди Цибуліно. Переклад з італійської А.Іллічевського
перевод на российский: Джанни Родари. «Приключения Чиполлино». перевод: Златы Потаповой

українською: читаючи діточкам цю казочку зверніть увагу навколо себе: он Лимончики з Верховної Ради ґвалтують Україну, як міліціанти-врадієвці бідну жінку, покращують собі життя та насолоджуються як вміють, а он і суддя Петрушка судить торнадовців, теж такий собі покращувач життя собі любому, он і сам принц Лимон від людей ховається на Зе откликається, найголовніший красень, й замість батога, він землю людську розпродає, да так, що незабаром ви  вкупі з землею знайдете себе кріпаком чи у ж2, чи у москалика, а українці відразу зрозуміють чому в російському перекладі 19-го розділу половини як не бувало, а в українському є. 

Додатково: хто повернувся з заробітків в Італії та трошки італійську вивчив має можливість безкоштовно почитати казочку італійською. Взагалі, знання мов ще нікому не заважало.

на россйской:  Читая детям сказку, оглянитесь вокруг: вон Лимончики в  Госдуме кнопкодавами работают,  свое житье-бытье изо всех сил улучшают, вон синьор Петрушка судит Навального или гринписовских "пиратов", вон сам принц Лимон бичем машет, с журавлями летает, на байке гоняет...  правда я никак понять не могу, за что половину 19-ой главы переводчица выкинула: цензура? попытка отбуратинить мальчика-луковичку (чем хуже деревянного мальчика)? или еще-что другое?
      В украинском переводе и в оригинале опущенные места русского перевода присутствуют.  Так что русский читатель имеет возможность ответить на этот вопрос самостоятельно.
      Хорошая сказка, познавательная, а актуальная какая...

Gianni Rodari. Le avventure di Cipollino

скачать архив

Франц Кафка Превращение

в архиве 5 языков: оригинал на немецком, переводы: английский, французский, украинский, русский

     Если классическое литературоведение позволяет себе рассматривать это произведение Кафки через теорию Фрейда с экивоками в древнегреческий секс без рок-анд-ролла, эдипов комплекс, паническую боязнь гнева отца, и прочие ужасы бессознательного, то почему бы мне не привести своего не менее интересного жирафа, для прочтения этого произведения в совершенно актуальном геополитическом ключе?  Представим себе, что это не несчастный Грегор просыпается в своей кровати ужасным насекомым, а... скажем ВВП, ну да, Владимир Владимирович, ему такая роль очень даже к лицу, недаром я давно называл его властным тараканом... но в таком случае, кто тогда может выступить в роли матери, отца, сестры?..  а почему бы не взять на роль мамы этого Европейского спектакля мадам Меркель, на роль безжалостного отца г-на Трампа, а на роль милой сестрички... кого бы вы выбрали? я вот в раздумьях между Олландом и Петром Алексеевичем Порошенко... что скажете? каково прочтение? блеск, шик, красота...


 скачать архив 

Оруэлл. Скотный двор

 в архиве 3 языка: оригинал на английском, переводы на русском и украинском

animal_farm, Скотный двор, Колгосп тварин
    
     Все у кого воевали не деды, а хотя бы отцы, да что там, у кого родители были хотя бы детьми войны за свою жизнь успели хотя бы нюхнуть великого Совка по имени ссср, а уж их родители прекрасно понимали, кого символизирует Хряк Наполеон, а кого Хряк Снежок. У меня в шалопайской молодости пацаны так и шутили про советские анкеты: спала ли бабушка с Троцким? ну, и перевертыш в ходу был: "врет как Троцкий". По большому счету совершенно не важно какой бы из хряков выбился в лидеры, результат был бы одинаковым, да и "Скотный двор" пародирует не столько историю большевистского дворового переворота, сколько саму утопическую идею сего свершения. А исторические коллизии -- это, согласно законам жанра, только для узнаваемости. И если бы Оруэлл писал свою пародию на Северную Корею, Китай, Вьетнам, Кубу, Камбоджу... результат различался бы только в деталях на узнаваемость.
    Но вот что интересно в этом произведении, так это то, что оно актуально как для сегодняшней РФ, так и для сегодняшней Украины... Разве что в России в роли Снежка выступал бы Ходарковский/Навальный, а в Украине у Снежка появилась бы коса. И если в РФ "поднялись с колен" (т.е. встали с четырех лап на две) вовсе не отменяет

«Теперь было ясно, что случилось со свиньями. Оставшиеся снаружи переводили взгляды от свиней к людям, от людей к свиньям, снова и снова всматривались они в лица тех и других, но уже было невозможно определить, кто есть кто»,

т.е. совок-2 построен окончательно и стремится к расширению своих границ, то в Украине совок-2 прямо на глазах у великотерпных строят уже сегодня. Великое превращение отнюдь не в стоянии на задних ногах. И в России и в Украине «Если товарищ Наполеон так сказал, то, значит, это правильно», «Наполеон всегда прав» и нет никакой разницы для овец, коз, курей и прочей скотины соответствующих ферм, кто там прячется за маской товарища Наполеона -- всемирно известное Куйло, или не менее известный Шоколадный Хряк; и там и здесь есть свой Визгун (и не один), который в нужное время объяснит блеющей отаре, что нужно блеять на данный актуальный момент, и там и здесь есть свои псы, настолько идентичные, будто они были произведены от одной суки одного и того же помета...
     Иными словами, приглашаю заглянуть в историческое зеркало,  взглянуть на себя любимого и задуматься, а не стригут ли с меня шерсть на благо свиней, не доят ли по полной в пользу тех же самых великих умственных животных (они четко обосновали свое усиленное питание), и чьи это псы принюхиваются вокруг вашей скромной персоны?..

скачать архив zip

Курт Воннегут. Бойня номер пять

 3 языка: оригинал на английском, переводы на украинский и русский

                    Бросить курить легко
                    Я сам бросал... раз пятьдесят.
                                                      Марк Твен

       А еще проще написать прекрасный роман, главное найти хорошее начало и окончание, например как у Джойса: «Кто? Бледное лицо в ореоле пахучих мехов....» при окончании «любишь меня, люби мой зонтик». Теперь осталось добавить немного аллюзий, легко-колючий телеграфный стиль, отсылки к разным языкам и культурам... а затем переводчики в комментариях петитом все расскажут за вас. Собственно Воннегут так и сделал, начал роман: «Послушайте: Билли Пилигрим отключился от времени». А закончил его так: «Пьюти-фьют?» Собственно и в середине сделал точно так же: и телеграфный стиль, и отсылки во все стороны при полном неуважении к церкви, общественной морали и законам литературного письма... опаньки, вот тут и началось: от «очень,очень,очень!» до «дошел где-то до середины и бросил» — вот он маркер настоящего произведения.
     А я почему за него взялся?
а) Дрезден, никто не предполагал, что этот город будет разрушен. Никаких военных объектов и войск в районе Дрездена не было и в помине — разрушенный Донбасс, никаких бандеровцев, а тем более притеснений русскоязычного населения не было и в помине, никто не предполагал что этот регион будет разрушен
б) немцы, русские, американцы, англичане — немцы, французы, американцы, украинцы, русские
в) параллельные миры — и тут тоже: от смертей на Востоке до веселых ресторанов в столицах в то же самое время
г) бойня — бойня и т.д. вплоть до буквы
я) с пик-апом, голенькими девичьими телами, декларациями войны и мира, изнасилованными эпилептическими старушками, распятыми младенцами и зелеными человечками.
Английский вариант имеет 8 иллюстраций, украинский — 6, русский — всего 3 в стиле диги-арт

скачать архив из трех книг
fb2 ua

Гидке каченя

Як дядько чорта дурив

Кіт у чоботях

The Master Cat or Puss in Boots

Хоробрий Кравчик

Рікє-чубчик

La princino sur pizo

por miaj geamikoj en Esperantujo kaj iliaj genepoj 

The princess and the pea

Принцеса на горошині

Хлопчик-мізинчик

Новые приключения Пифа

Червона Шапочка