Мультимедийные издания

Конец 80-х прошлого века. Книжный магазин. В руках книжица в мягкой обложке небольшого формата. Экзотическое имя автора, нетиповое название "Синьор Президент"... но буквально первые же строки заворожили морем звуков, вихрем красок, запахов, и почти физическим ощущением погружения в чернеющую пропасть под названием диктатура. Аналогичная пропасть того, прошлого века, существовала в жизни моих дедов и родителей, свой гниловатый след она проложила и в жизни моего поколения. А сегодня, в настоящее время эта диктатура встала во весь свой рост мерзкого карлика у северного соседа, а у нас проявилась в бандите Януковиче, ненасытном грабителе Порошенко, да и Зеленая Моль со всей своей сворой из той же компании.  Я озвучил первую главу этого романа. Испаноязычный оригинал и российский перевод в одном флаконе можно скачать по ссылке  скачать

мои ощущения от сети ФБ прямо как у героя этого рассказа от Звездолета мрака... без положительного конца... :) скачать

+18, почти зимняя сказка с толстым намеком на тонкие обстоятельства апокалиптических настроений сегодняшнего дня

download

Джон Донн уснул, уснуло все вокруг. Уснули стены, пол, постель, картины, уснули стол, ковры, засовы, крюк, весь гардероб, буфет, свеча, гардины. Уснуло все. Бутыль, стакан, тазы, хлеб, хлебный нож, фарфор, хрусталь, посуда, ночник, белье, шкафы, стекло, часы, ступеньки лестниц, двери. Ночь повсюду. Повсюду ночь: в углах, в глазах, в белье, среди бумаг, в столе, в готовой речи, в ее словах, в дровах, в щипцах, в угле остывшего камина, в каждой вещи. В камзоле, башмаках, в чулках, в тенях, за зеркалом, в кровати, в спинке стула, опять в тазу, в распятьях, в простынях, в метле у входа, в туфлях. Все уснуло. Уснуло все. Окно. И снег в окне. Соседней крыши белый скат. Как скатерть ее конек. И весь квартал во сне, разрезанный оконной рамой насмерть. Уснули арки, стены, окна, все. Булыжники, торцы, решетки, клумбы. Не вспыхнет свет, не скрипнет колесо... Ограды, украшенья, цепи, тумбы. Уснули двери, кольца, ручки, крюк, замки, засовы, их ключи, запоры. Нигде не слышен шепот, шорох, стук. Лишь...

François Villon. Ballade du concours de Blois Je meurs de soif auprès de la fontaine; brûlant comme le feu, je tremble dent à dent! En mon pays, je me trouve en exil; près d'un brasier, tout ardent je frissonne; nu comme un ver et pourtant vêtu en président, je ris en pleurs, et j'attends sans espérance; je reprends courage au milieu du plus triste désespoir; je me réjouis sans avoir aucun plaisir; je suis puissant sans avoir force ni autorité; bien recueilli tour à tour et repoussé de chacun. Rien ne m'est certain que la chose douteuse, rien ne m'est obscur que l'évidence même! Je ne doute que lorsque la chose est certaine; je tiens la science susceptible de soudain accident Je gagne tout et je demeure celui qui perd Au point du jour, je dis : Dieu vous donne le bon soir Couché sur le dos, j'ai grande peur de tomber J'ai bien de quoi vivre et pourtant je n'ai lien. J'attends un héritage et ne suis héritier de personne Bien recueilli tour à tour et r...

Ночь, улица, фонарь, аптека, Бессмысленный и тусклый свет. Живи еще хоть четверть века - Всё будет так. Исхода нет. Умрешь - начнешь опять сначала И повторится всё, как встарь: Ночь, ледяная рябь канала, Аптека, улица, фонарь. (А. Блок, 10 октября 1912)

читает Александр Леонард музыка - Erik Satie Gnosienne 3 - обработка Олесь Успіх о хорошем воспитании, и "хорошей" госслужбе

Иван Бунин. Un petit accident* "Зимний  парижский  закат,  огромное панно  неба в мутных мазках нежных разноцветных  красок над  дворцом Палаты,  над Сеной,  над бальной  площадью Согласия. Вот  эти  краски блекнут,  и  уже  тяжко  чернеет  дворец  Палаты, сказочно  встают  за ним на алеющей мути  заката  силуэты дальних  зданий и повсюду  рассыпаются  тонко и остро  зеленеющие язычки  газа  в  фисташковой туманности города, на сотни  ладов непрерывно звучащего автомобиля, в разные стороны  бегущими  со  своими огоньками в  темнеющих сумерках. Вот  и совсем стемнело,  и  уже  блещет серебристо-зеркальное сияние канделябров  Площади, траурно льется в  черной  вышине  грозовая игра  невидимой  башни  Эйфеля, и пылает  в темноте над  Бульварами грубое богатство...